Не всегда бывает, что красиво выходит.
И душа-то канарейкой у которой заливается, а рожа кирпича просит.
Посмотрит в зеркало Верочка, что уж говорить, некрасива...
Пугливой лесной пичужкой прилетала по юности любовь.
И сколько лет прошло, а поди ж ты..хранит воспоминания, драгоценностями в чистую тряпицу завёрнуты, да схоронены от взглядов людских - для себя.
Разговаривает Верочка сама с собой, и дрова ли в поленницу складывая, и с мешком ли за хлебом, грязищу месит осеннюю, холодную. Вспоминая, улыбается душой. Плечами пожимает.
-И чем взяла красавца-то?
Летними вечерними зорьками стояли..целовались.
А сгинул.
Прошло и краем не зацепило счастье простое. Отцвела пустоцветом молодость.
И поехала жизнь по колдобинам и ямам дорожным, скрипя колёсами не смазанной телеги.
Так, одна, сама себе тётка. Тихо в избе вечером, будильник тикает, да дровина когда треснет в печи. Вот и все события. Скучно.

Кот. Был когда-то...теперь страха и боли ком.
Люди дики бывают, когда водка кричит.
Размокает от водки душа, больно ей на свет смотреть. Не приятно. Выплеснуть боль, сорвать на слабом так сладко.
Люди бросили кота в костёр.
Кот выжил. Был без носа и ушей. И от того, что от природы был он бел и чист, омерзительными кричащими увечьями, вылезали на свет паскудства, совершённые над ним. Страшен и пах горелым мясом и сырой грязью.
Утром, на дорожке повстречались:
-Батюшки! Царица небесная матушка! Руки к груди прижала. Выдохнула...
Пугал по началу Верочку. Привыкла.
Жить остался под крыльцом.

Быстрым, светлым дождём пролетели жаркие дни.
Потомило надеждами и отпустило бабье лето, вскинулось на росистых паутинках в хрустальные дали.
Впереди зима, белым покровом укроет землю и чисто будет, как в первый день.
А поздняя осень другая. Замирает душа, как на краю пустой могилы и страшно от того, что погасли ясные рассветы, не лето пролетело - жизнь пролетела.
И злость была с утра, когда небо хмуро и день, как небо, висит над головой серой промокшей тряпкой, не скинуть, не отжать.
Вынесла Верочка коту поесть.
Крикнула громко, надрывно. Голос оборвался, эхом скрипучим ударился о мокрую от дождя, серую, стену сарая.
Не подошёл, то ли не услышал, то ли не учуял.
В сердцах кинула банку в кусты:
-От ить старый чорт! Паскуда..Что б...
И осеклась.
-Господи прости меня, грешную, на кого, а? Дура, от дура то...
Вскинулась душой к небесам, захлонулась обидой и опустилась медленно на ступеньку.
Потом сидела на крыльце и ревела от боли и стыдно было.
И лишь лицу уютно в руках, сама себя от мира защищала.
Кот ел в кустах и пыхтел, трудно без носа.
Сумеречно. На удивление тихий вечер.
Впереди зима, но не одна теперь.
Не одна...