Прости меня, Микки - рассказ о собачке.
 

Я приобрёл это милое живое существо, когда ему не было ещё трёх месяцев. Маленький, вёрткий, он был удивительно смешон со своим тонким крысиным хвостиком. Щенок, как и все в его возрасте, оказался игривым и любопытным.

Он быстро бегал на своих коротких согнутых лапках, ко всему принюхивался и всё обследовал. Я сразу проникся к нему любовью, и он стал для меня неотъемлемой частичкой жизни.

Сколько я себя помню, я всегда любил всё живое. Мне в раннем детстве очень нравились муравьи. Я подолгу наблюдал за ними и любовался их трудолюбием.

Были у меня и воробьи, и галки, и даже черепаха, а на Кубе - попугай. Но больше всего мне нравились кошки. Я даже как-то написал о них стихотворение.

Во время моей работы на Кубе я несколько раз посещал дом-музей Хэмингуэя в Гаване и удивлялся тому, что у писателя было несколько десятков кошек.

А у пустующего бассейна - четыре памятных плиты его умершим собачкам. Два имени я даже запомнил: Линда и Нерон. Конечно, условия музея-дачи позволяли всё это содержать.

Что же касается меня, то я смотрю на людей с двух позиций: любит животных или не любит. Пусть меня за это откровенно простят.

Когда же у меня появилась собачка, мой Микки, я всю свою любовь, которая у меня осталась после смерти сына, перенёс на него. Он стал для меня ребёнком.

Как он, если хотел гулять, становился на задние лапки и передними 10-15 секунд показывал, что он заранее радуется! Потом прыгал на кресло и смотрел на поводок и ошейник, которые лежали там.

Он был поразительно красив. Я не хочу обижать других хозяев собачек. Но его широко распахнутый павлиний хвостик, пушистая шерсть, курносый носик, короткие, по-смешному согнутые, лапочки вызывали умиление всех, кто его видел. За всю мою долгую жизнь я не испытывал такого счастья от животных.

Он мне его подарил, сам не дожив даже до трёх лет. Я дрожал над его здоровьем ещё и потому, что при нём умерла его подружка -тоже пекинесик, от странной болезни, признаки которой проявились и у него: падения и частичная потеря сознания. От неумения обращаться с породистыми собачками, а они были у меня первыми в моей жизни, я теперь понимаю, что не вовремя и не так забил тревогу.

Он любил спать на диване у жены, у меня на письменном столике. Я ему всё разрешал.

И ты, мой Микки, моя радость, моя сказка, мой сыночек, прости меня, что не сумел спасти тебя. Микки умирал долго и тяжело.

Но до последних моих дней (а их осталось не так уж и много) ты будешь со мной, мой Микки.

Спасибо тебе за то, что ты был в моей жизни.

Леонид ЛИТВИНЕНКО.