Ион-Воевода Лютый (1572—1574). Историческая повесть Богдана Хадшеу.

[Admin]

Боярин, предавший одного за другим трех молдавских господарей и ставший затем капитаном гайдуков, решил замести следы и скрыть свое прошлое, переодевшись в монаха; он был схвачен и заживо закопай в землю.

«Тюрьмы были переполнены монахами», говорится в молдавской летописи.

Церковники по-своему мстили за это господарю: ни в одном из монастырей Молдавии не хранился портрет Иона-Воеводы и ни в одном из поминальников нет его имени. Сто лет спустя после смерти Иона он был окончательно вычеркнут митрополитом из списка господарей Молдавии. Но этот же церковник воспел в стихах добродетели Лэпушняну:

«Он правил честно, в Слатине построил Красивый монастырь, пожалуй, лучше всех!»

Вот это да!

Свою ненависть к боярам и духовенству, свое презрение ко всему аристократическому Ион-Воевода иногда выражал и не прибегая к помощи палачей.

В Молдавии власть имущие прикрывали свои далеко не евангельские поступки самым усердным соблюдением церковных постов; крестьяне же, наоборот, измученные гнетом бояр, боялись погибнуть, если стали бы отказываться во время поста от изредка перепадавших им мяса и брынзьг

«В Мунтении бояре и народ одинаково религиозны,— замечает путешествовавший в те годы по стране монах с Востока Поль из Аллепо,— в Молдавии же даже великий пост соблюдают только высшие классы; что касается низших, то они не принимают его во внимание; они менее религиозны, чем татары, и отсутствие у них религиозных чувств приводило даже к тому, что при посещении их домов патриархом Антиохом никто не выходил ему навстречу хотя бы с ломтем хлеба...»

Итак, Ион-Воевода был таким же безбожником, как и его крестьяне.

Летописец Мирон Костин, бывший великим логофетом, восклицает с ханжеским испугом: «Не думаю, чтобы он был православным христианином; если бы он действительно был христианином, то не женился бы в великий пост!»

Другой летописец, митрополит, называет его Ионом Злым.

Каждый из них: и великий логофет, и митрополит — был по-своему прав,