Жизнь в Америке. 50-е и 60-е годы в США.

[Admin]

Само слово «айова» индейское, означает «прекрасная земля». Богатый чернозем, теплое влажное лето, мягкие зимы позволяют выращивать здесь рекордные урожаи кукурузы и успешно «перерабатывать» ее в мясо, масло, молоко и яйца. Айова — царство куку- * рузы и свиней. Два с половиной миллиона ее жителей ежегодно выращивают 20 миллионов свиней. Отсюда во все города страны идут потоком свинина, говядина, птица, яйца, молоко и консервированные продукты.

Айова — гордость фермерской Америки.

Фермеры этого штата, являясь представителями самой мирной профессии, кровно заинтересованы в сохранении мира и высоко ценят его блага. Как и миллионы других простых американцев, они искренне и горячо приветствовали Никиту Сергеевича Хрущева во время его визита в США осенью 1959 года. По инициативе айовских фермеров в 1955 году впервые произошел обмен сельскохозяйственными делегациями между США и СССР. Кукуруза стала как бы связующим звеном, символом на-лаживавшихся в то время контактов между двумя странами, и очень хорошим символом, как подчеркнул в своем выступлении в Де-Мойне Н. С. Хрущев, сказав, что лучше соревноваться в производстве мяса, молока, масла, чем водородных бомб.

[Admin]

У меня давняя дружба с айовскими фермерами. В 1955 году я путешествовал с делегатами из Айовы по Советскому Союзу, освещая их поездку в нашей печати. Делегация побывала на Украине, в республиках Средней Азии, на целинных землях в Поволжье и других районах Советского Союза.

Гости из Айовы сказали много хорошего и сделали ряд справедливых критических замечаний в адрес наших колхозов и совхозов. Они много, порой с восхищением, говорили о своей жизни на родине. На приемах, которые устраивали в их честь, айовские друзья дружно пели:

Айова, Айова,
Ты лучший штат в Америке,
Ты прекрасна, как мечта поэта...
Во время исполнения песни они вставали и, поднимая руки вверх, дружно восклицали:
Вот какая растет у нас кукуруза!
Так было 5 лет назад.

[Admin]

Зимой 1960 года я списался со своими друзьями и получил приглашение погостить у них несколько дней.

Время для поездки оказалось не совсем благоприятным. Бюро погоды сообщало: в Айове бушуют метели, по шоссейным дорогам трудно передвигаться. Однако поехать очень хотелось. У фермеров сейчас много времени. Они подводят итоги прошлого года, прикидывают возможности в новом году и, конечно, охотно поделятся своими мыслями по вопросам, которые волнуют обе наши страны.

Мы думали отправиться в Айову в автомобиле. Это и значительно дешевле, и легче добираться до фермеров, которые живут в районах, расположенных друг от друга за сотни миль и не связанных железнодорожным или воздушным транспортом. Однако в последний момент государственный департамент запретил поездку в автомобиле по магистрали Нью-Йорк — Де-Мойн. Пришлось раскошелиться на билет в самолете и на аренду автомашины в Де-Мойне.

И вот мы на дорогах Айовы. Когда я был здесь в сентябре 1959 года, освещая визит Н. С. Хрущева в газете «Известия», на полях, словно лес, стояли массивы пожелтевшей кукурузы. А сейчас не узнать Айову! Безлесная и равнинная, она покрылась полуметровым снежным ковром. Чувствуешь себя, как где-то на Кубани зимой.

Над дорогой то и дело низко пролетают фазаны и куропатки. Они тянутся к хозяйствам фермеров, ища пищи и укрытия от холода. Многие из них погибают на дороге, сбиваемые автомобилями, многие замерзают, так и не долетев до скотных дворов. На редкость суровой была зима 1960 года.
Поражает картина: бычки, свиньи, овцы стоят под открытым небом, на снегу. Позже нам рассказали, что во многих районах Айовы скот, выращиваемый на убой, всю зиму находится в открытых загонах и не только не замерзает, но прибавляет в весе. Это особые породы, легко переносящие холодный ветер и снег.

[Admin]

ЗА ЧАШКОЙ КРАСНОДАРСКОГО ЧАЯ

...Герберт Пайк возглавлял группу фермеров, побывавших на целинных землях в Казахстане. Это стройный блондин лет сорока. Пайк сохранил военную выправку. Во время войны он участвовал в боях на европейском фронте в качестве капитана-артил- лериста.

Нам понадобилось почти 6 часов, чтобы по заснеженной дороге покрыть на автомобиле 150 миль от Де-Мойна до Уайтинг-сити, где проживает Пайк. Зато найти его в поселке было легко. После поездки в Советский Союз он стал известен во всей округе.

Мы приехали на ферму в воскресенье. Пайк и его семья — жена и двое детей — только что вернулись из церкви. После вкусного обеда, которым угостила радушная хозяйка, нам показали ферму. Хозяйство было большое, и понадобилось немало времени, чтобы его осмотреть. Пайк, как мы считали, принадлежит к числу крупных фермеров: в его поместье свыше тысячи акров земли. Он выращивает кукурузу, откармливает скот, птицу, свиней.

[Admin]

Большой благоустроенный дом находится в центре усадьбы. Чуть вдалеке от него большие летнего типа бараки, где живут сельскохозяйственные рабочие, нанимаемые хозяином. Тут же птичники, свинарники и крытые дворы для племенного скота.
Казалось, все говорило о том, что хозяин фермы преуспевает. Но вот мы подошли к парку сельскохозяйственных машин и увидели необычную картину.
Трактора, молотилки, плуги, веялки и многие другие сельскохозяйственные машины стояли под открытым небом, заваленные снегом, хотя рядом были крытые помещения, специально предназначенные для хранения техники зимой.

Перехватив наш недоуменный взгляд, Пайк сказал:
— Это не мое. И вся ферма теперь не моя. Я здесь уже не хозяин.

Да, произошла довольно обычная для здешних мест история. Земля, постройки, сельхозмашины, скот — все это перешло в другие руки, другим людям. Они не работают на ферме, но присваивают ее доход. Пайк сейчас временно исполняет обязанности нечто вроде управляющего когда-то принадлежав-шей ему фермы.

[Admin]

Все это случилось вскоре после возвращения Пайка из поездки по Советскому Союзу. И до поездки он испытывал большие трудности, но начиная примерно с 1956 года Пайк терпел одну неудачу за другой. Инфляция, высокие налоги, рост издержек производства при одновременном сокращении доходов все более давали о себе знать. Только в одном 1958 году доход сократился на 15 процентов и был самым низким в послевоенное время.
Ферма несла убытки, приходилось неоднократно обращаться в банк за займами. К тому же в прошлом году умер отец, а сам Пайк заболел и надолго слег в госпиталь. На оплату больничных счетов ушла тысяча долларов. В конечном счете ферма перешла в руки того, кто давал взаймы.

У бывшего фермера нет дороги в жизни. Армию он ненавидит и на вербовочный пункт идти не хочет. Чтобы вновь самостоятельно заняться фермерством — нет денег. Пока семье помогает жена, работая учительницей в сельской школе. Что будет с Пайком дальше? Он не может ответить на этот вопрос. Его судьба в руках банкира, который может оставить его на ферме управляющим, но может и уволить.

Пайк великолепно владеет собой, но преждевременная седина выдает его переживания. Одним словом, невеселая история недавно преуспевавшего человека.

[Admin]

Простившись с Пайком, мы поехали к Мариому Стэддому, одному из крупных свиноводов Айовы, который также был в составе делегации, посетившей Советский Союз. Когда он путешествовал по нашей стране, на его ферме выращивали и откармливали 2 тысячи свиней. Это крупный фермер, особенно по масштабам Айовы, где преобладают односемейные фермерские хозяйства.

Стэддом живет в графстве Греймс, в 6 милях от столицы Айовы Де-Мойна. Он встретил нас на пороге.
— Как поживает Николай Иванович? — сразу же спросил меня Стэддом. Вопрос озадачил: я не знал,
о ком шла речь.

— Кубан, колхоз Лэнин,— сказал Стэддом, выговаривая русские слова на американский манер.

Общими усилиями установили, что речь идет о Николае Ивановиче Есине, председателе колхоза имени Ленина, Крымского района. В моей памяти воскресла картина: Стэддом, как бы не веря своим глазам, бегает по колхозному свинарнику, ощупывает каждую свинью, роется в кормушках.

Делегация давно покинула свинарник, а Стэддом все еще разговаривал с Есиным и бригадиром, который ведал 2 тысячами великолепных колхозных свиней.

И теперь, рассказывая о своей ферме, Стэддом ничего не скрывал и о своих впечатлениях об СССР. Рассказ был интересным и поучительным. Колхоз имени Ленина, как и многие другие колхозы и совхозы нашей страны, открыли глаза американскому фермеру. Сельское хозяйство Советского Союза произвело на него сильное впечатление.

Стэддом уезжал в Соединенные Штаты совсем с другим представлением о сельском хозяйстве и жизни нашей страны, чем то, с которым он приехал к нам. Его голова очистилась от лживых и предвзятых представлений о Советском Союзе, которые годами вдалбливала ему американская пропагандистская машина.

[Admin]

Как живет сам Стэддом?

Во время пребывания в Советском Союзе он говорил нашим колхозникам, что живет хорошо, преуспевает. Сейчас из беседы с ним и его женой выяснилось, что за последние годы положение фермера резко ухудшилось. По существу, он находится на грани банкротства.
У Стэддома позади болыцой жизненный путь. Это трудный путь типичного среднего американского фермера.

Мариом Стэддом основал свиноводческую ферму молодым человеком, 35 лет назад, получив заем от банка. Все последующие годы он отказывал себе во всем, выплачивая в договорные сроки проценты под заем. Вместе с ним на ферме трудилась жена, а затем сын. Семья работала 16—18 часов в сутки, летом и зимой. Стэддом использовал наемный труд в ми-нимальной степени и только в очень горячее время, когда нужно было сбывать свиней.

Фермеру пришлось пережить немало тревожных моментов в своей жизни. Не раз укладывал он пожитки на грузовик, собираясь покинуть ферму, но в последний момент находил выход. Крупная неудача постигла его в 1959 году, когда закупочная цена на свинину упала на 30 процентов, хотя в мага-зинах она осталась прежней. (Фермеры Айовы, как и других районов Америки, сбывают свою продукцию через посредников, которыми являются банки, страховые компании или другие организации, предоставляющие фермерам займы.) В результате только в 1959 году доход Стэддома сократился на треть, и над ним нависла реальная угроза банкротства.

В этом году Стэддом сокращает поголовье свиней в 2 раза. Соответственно уменьшится и доход. Удастся ли сохранить ферму? Пока трудно сказать, но во всяком случае ему вновь придется обратиться к банку с просьбой о предоставлении займа, а следовательно, еще более влезть в долги. Положение осложняется также тем, что сын поступил в колледж, и на его обучение понадобится не одна тысяча долларов. Если сын уйдет из колледжа, то его возьмут в армию, и Стэддом лишится работника в летнее время. Положение тяжелое, если учесть, что Стэддом в этом году не может нанять работника со стороны, а жена теперь уже не может работать, как прежде...

[Admin]

Шел дождь, а температура была 5 градусов ниже нуля, когда мы отправились к Чарльзу ***сту, третьему участнику американской сельскохозяйственной делегации от Айовы. Дорога покрылась льдом, и мы ехали черепашьим шагом. На окраине Сидер Фоллс- сити, расположенного в 120 милях к северо-востоку от Де-Мойна, наш «шевроле» остановил полицейский.

— Куда вас несет в такую погоду, черт побери?! —орал полицейский.

Мы объяснили. Полицейский согласился «доставить» нас к Чарльзу ***сту, который проживал в двух милях от Сидер Фоллс. Но какие две мили! Наш «шевроле», совершенно неприспособленный к зимним условиям, то скатывался на обочину дороги, то танцевал на месте. Я, мой друг Михаил Полоник, пресс-атташе советского представительства при ООН, и полицейский промокли насквозь, толкая машину. Наша одежда коробилась. В таком виде мы трое и явились к ***сту.

Гостеприимный хозяин отогревал нас виски и угощал краснодарским чаем. Как выяснилось, он заваривал щепотку этого чая — подарок кубанских казаков— лишь в исключительно торжественных случаях. Чай понравился также сопровождавшему нас полицейскому, и он поднял тост за здоровье кубанских казаков.

***ст принадлежит к числу односемейных фермеров, хотя в летний период нанимает работника. У него 320 акров земли. Он выращивает кукурузу, откармливает свиней и быков.

Рабочие Волгоградского тракторного завода, наверное, помнят ***ста. Это он спустил тогда с конвейера только что собранный гусеничный трактор и
успешно испытал его на заводском дворе, высоко оценив качества машины.

[Admin]

***ст много расспрашивал о своих друзьях, которых он приобрел в Советском Союзе,— о председателях колхозов и директорах совхозов, рабочих и колхозниках. Особенно много расспрашивал ***ст о Кубани. Его, как и других айовских гостей, Кубань заворожила. Мягкий климат, великолепная земля, привольные просторы и гостеприимные люди Кубани напоминали им Айову. Именно на Кубани они впервые запели песню о своем родном штате.

Рассказ ***ста о себе мало чем отличался от того, что мы слышали от Пайка и Стэддома. Положение фермеров в его округе неважное.

***ст говорит:
— О доходах лучше и не спрашивайте. Интересоваться нашими доходами в настоящее время все равно что интересоваться возрастом пожилой женщины. Многие наши фермеры живут на «казарменном положении»: одно время он владеет фермой, затем ферма переходит в руки банкира. Случается, если фермеру повезет, он выручает свое хозяйство обратно, но в данное время многим не везет. Многие терпят большие убытки. Одни разоряются и покидают насиженные места, другие резко сокращают производство и едва сводят концы с концами. Некоторые односемейные фермеры объединяются в своего рода кооперативы, пытаясь противостоять конкурентам со стороны крупных фермеров. Однако результаты пока неутешительны.

— В прошлом году,— продолжал ***ст,— в нашем графстве разорилось много мелких ферм. Если положение со сбытом продукции не выправится, односемейной ферме придется очень туго. По всему видно: прежде чем весной зазеленеет кукуруза, многие фермеры вынуждены будут покинуть Айову.
Да, легенда об Айове как о «вечно процветающем кукурузном поясе» Америки ушла в прошлое. К этому выводу пришли даже специальные корреспонденты газет «Нью-Йорк тайме» и «Уолл-стрит джорнел», путешествовавшие по Айове в одно время с нами.